За обедом, блядь, рассказал Косой,

что приснилась ему блядь с косой —
фиксы золотые
и глаза пустые.

Ломанулся Косой, а она стоит,
только ногтем грязным ему грозит:
поживи, мол, ладно,
типа, сука, падло.

Был я мальчик, было мне восемь лет,
ну от силы девять, и был я свят
и, вдыхая вешний,
мастерил скворешни.

А потом стал юношей, а потом
дядей Борей в майке и с животом.
типа вас, Косого,
извини за слово.

И когда ложусь я в свою кровать,
вроде сплю, а сам не умею спать:
мучит чувство злое —
было ли былое?

Только слезы катятся из-под век —
человек я или не человек?
Обступают тени
в прошлое ступени.

Борис Рыжий
1980е