Из Берлина в товарном вагоне едет багаж.

Предок наш не промах, когда входит в раж.
Сорок седьмой год. Наш паровоз вперёд
Летит, документы на груз в порядке.
Всё куплено под расчет. А какой урод
Не продаст комод, когда фатерлянд в упадке.
В смысле, выбор падает на краюху и молоко,
Если выбирать между этими вот часами
И краюхой хлеба. Супница-рококо,
Две кровати, швейная “Зингер”, лодка под парусами,
Автомобиль “Олимпия”, мотоцикл БМВ,
Пианино с подсвечниками, кто на нем сыграет?
Стол письменный, шубка с дырочкой в рукаве,
Крохотной дырочкой, о которой никто не знает.
Едет товарный вагон, водит состав хоровод.
Вагончик тянут за руки влево-вправо.
Каждый час методично бьет
Что-то внутри часов, мрачно и величаво.
Напольные, с инкрустацией на боках,
Со стеклом, отливающим перламутром, в дверце,
Из семьи конторщика о семи сынках,
Его помнящие, выменянные на говяжье сердце.
Приступы у часов каждые полчаса,
Каждые двадцать минут, каждые десять.
Боже, прости меня за непрекращающийся
Этот бой часов, этот вой часов сквозь города и веси.
Павшей империи сколок, изыск иных кровей,
Нынче ты лишь трофей маркитанта-майора.
Чей народ несчастней, тот и правей.
В этом ты убедишься скоро.

Мария Ватутина
"Часы"
2009