взгляд закатывается под ноги словно монетка

acta diurna 1

тикающим наручным хочется дать по темечку
руки-стебли тянутся с пневма-
тической грацией к Тебе теле-
скопически удлиняясь до тени
но
Тебя нет не будет недели месяцы
годы – каждая из женщин
проживших тебя с тобой меньше
чем жизнь вообще и твоя в частности

но больше если подумать о детях
на вечность на часть тебя

acta diurna 2

повторяясь в дожде в снегопаде за кругом круг
пробираясь от августа к февралю
превращая спирали виток в петлю
в узел ниточку памяти вяжешь и глядь к утру
получаешь феньку хипповую дешифруя

«оскорблялся нежностью точно жалостью жадно
будто голоден грешен и в том подсуден

но примерив рубище жизни ты не был жалок
хоть и был одинок эту жизнь по сути»

acta diurna 3

нет я спрошу не держи
что ж это бля такое
всю эту блядскую жизнь
жить по команде смирно

Он хоть когда-нибудь
пусть на мгновенье пусть
пьяного иль больного
плачущего смешного
смертного но живого

принял любил?

простил

acta diurna 4

вдохнув выдохнув темнотою вдохнув кашлянув
пытаешься сковырнуть себя зажигалкою
мы ждущие от других бешеных штурм унд дрангов
неистовых абордажей отчаянных кратких
получаем доооооолгий ленивый как секс супругов
под утро под это вечное утро
будничный поцелуй
но не в губы в изгиб плеча
поднимая с пола последний час

понимая
не получилось перемолчать себя
и не получится

acta diurna 5

не перейти февраль - отсидеться в ладони Твоей
на работе домашним наврать с три короба еле
ворочая языком отяжелевшим как плеть
не откликаясь ни на один пеленг
ни звуковой ни болевой ни тем более Твой
деньночьдень провести в постели

выучиться засыпать просто от скуки
не включая ни звук ни свет растворяться в кубе
темноты тишины НО сжимая внутри
глину сердца как неудавшийся мир гончар

мысленно перелистывать «мастера и маргариту»
от эпилога к началу

acta diurna 6: erupit

я, беглый раб…(громче)

Я, БЕГЛЫЙ РАБ прокуратора ойкумены,
ныне лежащий ногами к воде и лицом
в песок; проговоривший в него последнее
слово, Тебе – Господи; ждущий Твоих гонцов.

слово, воронкой ставшее навсегда у губ -
застывшее в слепок улыбки его и смех.
я, не имеющий теперь отражения,
переходя это долгое небо вброд,
стыдливо кровавые пятна на шее
рукою прикрыв (похожие так на жабры) -
я, бывший им, - выдох его сви-де-тель-ству-ю:

«господи, я все-таки был свободен: пока бежал…»
(далее неразборчиво).

Олег Шатыбелко
"erupit"
2004