Я помню ее, но не помню ее лица,

помню голос ее, но ни одного словца,
что она сказала, не помню, помню ее пальто
с бархатным воротничком,прекрасно помню, зато
не помню ни платьев, ни обуви, помню названия книг,
что стояли на полках, но содержания их
совершенно не помню, а если снова прочту
сразу забуду - а раньше - схватывал на лету.
И все же я помню ее, хоть наверное бы не узнал
в толпе или в очереди, среди входящих в вокзал
или в церковь Божью, или в кино.
Я не узнал бы ее. Но помню ее - все равно.


Борис Херсонский
2015