Моя подруга из Тольятти, я сам из Костромы.
Мы бы дожили до лета, а там секир-башка,
Но в кокаине было восемь к трем зубного порошка.
Пришлось нам двигать через люк
При свете косяка.
Она решила ехать в Мекку, я сказал: пока.
Не помню, как это случилось, чей ветер дул мне в рот.
Я шел по следу Кастанеды - попал в торговый флот
Где все матросы носят юбки, у юнги нож во рту,
И тут мы встали под погрузку в Улан-Баторском порту.
Я сразу кинулся в дацан - хочу уйти в ритрит,
А мне навстречу Лагерфельд,
Гляжу - а мы на Оксфорд-стрит.
Со мной наш боцман Паша, вот, кто держит фасон:
На нем пиджак от Ямамото и штаны Ком Де Гарсон,
И тут вбегает эта женщина с картины Моне,
Кричит: у нас четыре третьих, быстро едем все ко мне.
У них нет денег на такси, пришлось продать пальто -
Клянусь, такого в Костроме еще не видел никто.
Вначале было весело, потом спустился сплин,
Когда мы слизывали слизь у этих ящериц со спин.
В квартире не было прохода от языческих святынь.
Я перевел все песни Цоя с урду на латынь.
Когда я допил все, что было у них меж оконных рам,
Я сел на первый сабвэй в Тируванантапурам.
И вот мы мчимся по пустыне, поезд блеет и скрипит,
И нас везет по тусклым звездам старый блюзмен-трансвестит.
Кругом творится черт-те что - то дальше, то вблизи:
То ли пляски сталеваров, то ли женский бой в грязи.
Когда со мной случился двадцать пятый нерный срыв,
Я бросил ноги в Катманду через Большой Барьерный Риф.
И вот я семь недель не брился, восемь суток ел грибы.
Я стал похож на человека героической судьбы.
Шаманы с докторами спорят, как я мог остаться жив,
Но я выучил суахили и сменил культурный миф.
Когда в село войдут пришельцы, я их брошу в тюрьму -
Нам, русским, за границей иностранцы ни к чему.
Борис Гребенщиков
"Афанасий Никитин буги, или Хождение за три моря"
из альбома "Бесппечный русский бродяга"
2006
Комментариев нет:
Отправить комментарий