В пустыне примерещится город, окруженный садами.

В море почудится берег. С годами
понимаешь: иллюзия — главное. Остальное —
гроб повапленный, острие стальное,
мука мученическая, горе горькое, проливное,
грязь непролазная, непроходимая чаща,
молитва — да минует меня сия чаша,
чтобы мне не пить ее, впрочем, Твоя воля, не наша.

Наша воля хуже неволи, невыносимой боли
в каждой клеточке тела, нужно встряхнуться, что ли,
убрать со стола, навести порядок, насколько это
возможно здесь и теперь, а не когда-нибудь, где-то.

В городе кажется, что умрешь в деревне, в собственной хате,
под иконами, не рыдай Мене, Мати,
в миру кажется, что убежишь от мира и мир тебя не поймает,
самое страшное, человек понимает,
что все это кажется, закуривает папироску,
думает, чтобы пусто было тебе, недоноску.

Борис Херсонский